В отношении уголовного преследования раба законы XII таблиц
устанавливают ответственность, которая не могла быть, однако, практически
осуществлена помимо домовлады- ки, так же точно как ответственность свободных,
но подчиненных ему членов рода. К этому необходимо добавить, что границы
правомочности зависимых лиц, равно как и их прямой ответственности, вообще,
видимо, ни в начале республики, ни в более позднее время не были достаточно
четки.
Принципиально не только рабы, но и клиенты, как и вообще перегрины, не
обладали самостоятельными юридическими правами, а могли действовать лишь через
своих владык или патронов. Однако известно, что не только перегрины, но и
форменные рабы пользовались иногда практически юридической самостоятельностью и
активностью, иной раз даже не меньшей, чем подвластный pater familias рядовой
сородич, юридически вполне от него зависевший и действовавший лишь от его.
Peculium такого сородича, с одной стороны, трещина в
структуре гентильного права, с другой, прообраз пекулия раба, которым
последний мог распоряжаться с известной степенью самостоятельности иногда
вплоть до официальной его передачи по завещанию. Во всяком случае довольно
широкой правоспособностью обладали, как было показано выше, государственные
рабы. Что касается вольноотпущенников и свободных перегринов, то они, будучи по
родовому праву лишены всякой юридической активности, по мере разрушения его в
известных случаях приобретали некоторые возможности для ведения коммерческих
дел, владения и распоряжения собственностью.
Судя по тому, что
сообщения об отпускаемых на волю рабах с последующим их включением в трибальные
списки и представлением им, таким образом, политических прав восходят к
царскому периоду и повторяются на протяжении
истории республики, этим подчеркивается значительный вес вольноотпущенни-
чества в политической жизни Рима. А далее мы узнаем из Ливия о том, что цензор
Аппий Клавдий, вписав в 312 г. ДО н. э. вольноотпущенников в трибы, изменил
соотношение голосов в центуриатных и трибутных комициях.