Законы XII таблиц подтверждают со всей
неуклонностью условия должничества: долговое рабство и право кредитора продать
своего должника за границу общины в Этрурию (trans Tiberim). Судя по той
остроте, с которой в Риме велась борьба из-за долговой кабалы в первом веке
республики, должничество было весьма распространенным средством окончательного
закабаления плебса с правом продажи своих соплеменников и даже сообщинников.
Это право должно было представляться тем более жестоким, что право в отношении его троекратной продажи должно было вероятней всего толковаться ограничительно не в смысле продажи в буквальном значении, подобно продаже раба, но отдачи его в залог, или внаймы, по истечении срока которых получал возможность возвращения в свой род. Продажа же производилась окончательно и навсегда обрекала несостоятельного должника на чужеземное рабство и на безвозвратную утрату всех своих прежних связей и прав .
Поскольку долговое рабство ни в Греции, ни в Риме не было никогда отменено окончательно (в эллинистическом Египте, например, оно процветало в самой жестокой форме, с продажей должника на сторону), борьба в Риме велась не против долгового рабства как такового, а лишь против права продажи заимодавцем своего должника.
Именно в таком смысле, видимо, следует понимать значение принятого в 326 г. до н. э. закона Петелия п, якобы запрещавшего долговую кабалу. Поскольку же рабство-должничество встречается и в более позднее время, речь в законе могла идти лишь о запрещении права продажи в рабство единоплеменников, что, кстати сказать, прекрасно согласуется с соответствующей статьей второго договора Карфагена с Римом, запрещавшей именно этот вид работорговли в отношениях между обоими государствами
Это право должно было представляться тем более жестоким, что право в отношении его троекратной продажи должно было вероятней всего толковаться ограничительно не в смысле продажи в буквальном значении, подобно продаже раба, но отдачи его в залог, или внаймы, по истечении срока которых получал возможность возвращения в свой род. Продажа же производилась окончательно и навсегда обрекала несостоятельного должника на чужеземное рабство и на безвозвратную утрату всех своих прежних связей и прав .
Поскольку долговое рабство ни в Греции, ни в Риме не было никогда отменено окончательно (в эллинистическом Египте, например, оно процветало в самой жестокой форме, с продажей должника на сторону), борьба в Риме велась не против долгового рабства как такового, а лишь против права продажи заимодавцем своего должника.
Именно в таком смысле, видимо, следует понимать значение принятого в 326 г. до н. э. закона Петелия п, якобы запрещавшего долговую кабалу. Поскольку же рабство-должничество встречается и в более позднее время, речь в законе могла идти лишь о запрещении права продажи в рабство единоплеменников, что, кстати сказать, прекрасно согласуется с соответствующей статьей второго договора Карфагена с Римом, запрещавшей именно этот вид работорговли в отношениях между обоими государствами